Интервью с заведующим лабораторией биогеографии, членом-корреспондентом РАН, профессором, доктором географических наук, заслуженным деятелем науки РФ, почетным работником охраны природы РФ и главным научным сотрудником Института географии РАН Аркадием Александровичем Тишковым состоялось в музее Института географии.
Фото: Ольга Мерзлякова / «Научная Россия»
В ходе интервью Аркадий Александрович ответил на широкий спектр вопросов о современных проблемах географии и возможностях географических методов исследования, о глобальном потеплении, об аспектах охраны природы, рассказал об экспонатах музея Института и объяснил, почему они так значимы для сотрудников, а также поделился множеством историй из многолетней практики решения научных и общественных задач.
Фото: Ольга Мерзлякова / «Научная Россия»
Полный текст интервью можно посмотреть по ссылке на сайте портала «Научная Россия»
Один из фрагментов интервью:
Тишков Аркадий Александрович: » Я как географ создал несколько образов того, какая должна быть Земля в будущем. Первый вариант ― «Земля — национальный парк». Вторая модель ― «Мечта технократа»: серый бетон, серая полынь, серая крыса, серая ворона и т.д. Я называю эту модель «Серая биота». Посмотрите на некоторые кварталы Нью-Йорка. Еще образ ― «Планета-сад». Все говорят: нам такую модель надо в будущем! Вот смотрите ― Западная Европа. Все ухожено, даже в Альпах. Но, чтобы такое поддержать, надо много раз косить бензиновой косилкой, перерабатывать мусор, получать энергию, привозить продукты и сырье, добытые грязными технологиями из бедных стран. И надо, чтобы весь мир работал на эту модель и эту «планету». Нужно, чтобы несколько миллиардов людей из других стран обеспечивали этот «сад», эту красоту. Есть понятие «экосистемные услуги». «Планета-сад» не дает здоровую среду, способную поддерживать функционирование экосистем Земли. Только выделяет углекислый газ. Это искусственная вещь. И есть еще модель будущего ― «Божья коровка» ― там очаги освоения. Пример ― Великий Евразийский природный массив, где малонарушенный экосистемный покров. Посмотрите на карту России, очаги освоения на Севере, в Сибири, на Дальнем Востоке, а между ними ― природа, которая поддерживает устойчивость биосферы. Следующая модель хороша отчасти ― я назвал ее «Земля-зебра», когда идет полоса природы, полоса хозяйственного освоения. Это ― модель США, где Дикий Запад и освоенный Восток. Отчасти и на Евразийском континенте она представлена ― европейская часть России, дикая природа Сибири, а потом снова перспективная для развития промышленности тихоокеанская полоса. Формируя ту или иную модель развития планеты будущего, не следует забывать, что наука может давать и вредные рецепты. Например, в США мнение ученых о низком значении лесов для формирования регионального климата и осадков привело к массовым вырубкам под аграрное использование, росту эрозии и засух. В России аналогичным образом шло фронтальное освоение целинных земель степной зоны, что привело к огромным потерям гумуса почв, пыльным бурям и трансформации регионального климата степных регионов. Задача географов ― выбрать правильную модель, не чреватую негативными последствиями для окружающей среды«.
