Меню Закрыть

А.А. Тишков ВКЛАД РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИЧЕСКОЙ ГЕОГРАФИИ В ВЕЛИКУЮ ПОБЕДУ

Статья опубликована в журнале Ноосфера, 2021, №1

В наших предыдущих статьях, посвященных вкладу академической географии в Победу в Великой Отечественной войне (Тишков,2015 а, б, в; 2020), конспективно, без детализации рассмотрен вопрос о вкладе географов, в основном — сотрудников Института географии РАН и привлеченных специалистов, в работы по географическому обеспечению армии и тыла в период Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.

За прошедшие с окончания войны 75 лет среди географов сложилась устойчивое мнение, что о вкладе академической географии в Победу писали преимущественно географы-фронтовики, которые сполна понюхали фронтового пороха, а вот библиотечной пылью Института географии в Старомонетном переулке в полуголодной и затемненной Москве 1941–1943 гг. не дышали, полуголодными, умирающими от жары и жажды не ходили маршрутами по степям Казахстана, выявляя земельные резервы для развития зернового хозяйства страны, потерявшей в первые месяцы войны все основные житницы.

Автору повезло, когда он начал свою трудовую деятельность в Институте, были живы некоторые сотрудники Института, отдавшие много сил военно-географическому обеспечению армии и тыла в самые сложные первые годы войны. Перечислю имена некоторых из них, кто в разные годы делился с автором своими воспоминаниями и оценками вклада сотрудников Института географии и привлеченных специалистов в Победу. Первый из них — И.П. Герасимов, который руководил Московской группой Института и обеспечивал ее связь с академическим руководством и военными, К.К. Марков — несомненный лидер Московской группы, редактор и автор многих военно-географических карт, описаний и публикаций, в т. ч. знаменитый Д.Л. Арманд (от него я впервые услышал о роли академиков А.А. Григорьева и Л.С. Берга в развитии географических исследований во время войны), З.П. Губонина, известный палинолог (ее восприятие работы Московской группы Института географии бесценно; она студенткой пришла в начале войны в Институт, работала там все годы войны и затем стала одним из первых сотрудников лаборатории биогеографии), далее — геоботаник и фенолог В.И. Долгошов (много рассказывавший автору о военных ландшафтных картах, военной фенологии и справочниках по военной маскировке в зональных ландшафтах 1941–1943 гг.), А.А. Ерохина и Ю.А. Ливеровский (известные почвоведы — тогда из Почвенного института, с которыми удалось встречаться в 1960–1970‑х гг. и слышать вполне объективные оценки почвенно-ботанических работ Московской группы), А.В. Живаго (дядя моего друга детства, работавший в Институте в годы войны и осваивавший методы аэрофотосъемки для геоботанических и географических исследований; его в 1960‑е гг. слушал неоднократно), Л.Е. Родин и Е.М. Лавренко (известные геоботаники Ботанического института, неформальные воспоминания которых о работе с географами во время войны еще ждут своего обобщения).

И.П. Герасимов (1905-1985) К.К. Марков (1905-1980)
Д.Л. Арманд (1905-1976) А.А. Ерохина (1915-1971) Ю.А. Ливеровский (1898–1983)

Напомню, что еще в 1943 г. выдающиеся результаты академической географии в обеспечении фронта и тыла так поразили академика А.Е. Ферсмана (Ферсман, 1985), что он написал о «спокойной» географии, которая в военное время способна раскрыть свой стратегический характер. Немаловажную роль в этом сыграли физико-географы, почвоведы и геоботаники, которые работали в 1940‑х гг. в Институте (Л.Н. Соболев, В.И. Долгошов), и те специалисты, которые были приглашены в Институт (Е.М. Лавренко и Л.Е. Родин из Ботанического института АН СССР, А.М. Семенова-Тян-Шанская, А.П. Жузе, Г.А. Благовещенский — из Главного ботанического сада АН СССР и др.). Сведения о выполненных в первые годы войны работах Института географии представлены в многочисленных архивных материалах, а также в аннотированном виде они представлены в сохранившейся отпечатанной на машинке книжице отчетов с грифом «НЕ ПОДЛЕЖИТ ОГЛАШЕНИЮ» (Коган, 1943). Она сравнительно недавно стала объектом внимания и изучения. Анализ ее содержания позволяет по-новому увидеть и оценить подвиг наших старших коллег, расставить по местам вклад всех вместе и каждого. Формат отчета, составленного заведующей редакцией Института С.М. Коган 31 декабря 1943 г., позволяет увидеть и многообразие военно-географической продукции, выдаваемой на-гора академическими географами, и вклад каждого из них. В синем выцветшем конвертике, приклеенном к последней странице отчета, вложена рукописная таблица с многочисленными чернильными правками — исправлениями цифр и добавлением состава работ. Таблица в сокращенном виде воспроизведена в статье В.С. Преображенского и Т.Д. Александровой (Преображенский, Александрова, 1995), но и в этом виде она поражает объемом выполненных работ — тематическое разнообразие, количество карт, военно-справочных описаний и пояснений. Ведь в разные годы в Москве в штате Института числилось всего от 13–14 (1941) до 22 (1943) человек. Академик А. А. Григорьев вместе с 58 сотрудниками в 1941–1942 гг. был в Алма-Ате, а руководство Московской группой до его возвращения в Москву осуществлял «красный профессор» В.Ф. Васютин (Григорьев, 1944, 1947). Заведующим картографическим кабинетом института в годы войны был выпускник Академии Генерального штаба, участник Первой мировой и Гражданской войн — А.В. Стрельбицкий, который накануне своего 70‑летия в 1944 г. Защитил в институте кандидатскую диссертацию по военной картографии. И трудно представить — как такая маленькая группа специалистов смогла подготовить для нужд фронта и тыла материалы 250 названий и более 1300 карт, которые хоть сейчас пускай в дело — настолько они четкие, детальные, аккуратные и понятные для пользователя. Среди военно-географических материалов, которые попали в отчет Института за 1941–1943 гг. (его Алма-Атинской и Московской групп), можно выделить те, в которых непосредственно участвовали ботаники: — результаты экспедиции по изучению и мобилизации земельных фондов Казахстана (473 карты);

— работы экспедиции по выявлению возможностей промышленного развития населенных пунктов восточных районов СССР (47 наименований документов);

— материалы для восстановления хозяйства районов, пострадавших от войны (например, Донецкого бассейна);

— специальные военно-географические и физико-географические карты (всего 383 с 70 подробными легендами и описаниями — около 70 печатных листов);

— 8 справочников для Военно-воздушных сил Красной армии (65 п. л.);

— 10 описаний отдельных территорий СССР и фронтов (120 п. л.);

— военно-географические описания зарубежных стран (всего 19 объемом 187 п. л.).

За каждой строкой этого куцего перечня — труд на пределе возможного, бессонные ночи, придирчивость военспецов при приемке материалов.

Остановимся на некоторых результатах военно-географических работ института в 1941–1943 гг. (Табл., Рис. 1, 2).

Работы по мобилизации ресурсов. Пример таких комплексных исследований — результаты Казахстанской экспедиции под руководством П.В. Погорельского, которой в 1941–1945 гг. были выявлены пахотные и кормовые угодья для компенсации земель, оккупированных Германией. Выявления пахотного фонда Казахской ССР стали спустя десятилетие основой для планов освоения Целины. В представленном отчете 1941–1942 гг. 40 печатных листов. Он включает докладную записку о земельных фондах для развития земледелия в северо-восточных районах республики, анализ возможностей развития водного хозяйства, описание климата, результаты детального агро-климатического районирования, предложения по выделению зоны бесполивного свеклосеяния, экономико-географические очерки всех областей республики (карты, пояснительный текст), а также «Материалы к вопросу о позаимствовании земель колхозами». Кроме того, сравнительно большие по объему отчетные материалы были подготовлены Л.Н. Соболевым по кормовым угодьям Казахстана и в дальнейшем легли в основу его статей, монографий и карт, а также очерка растительности Алма-Атинского заповедника (1943 г.), ставшего его кандидатской диссертацией.

Военно-географические описания для нужд фронта. Они касались сравнительно крупных регионов, военных театров, фронтов и направлений. Практически в составлении всех описаний 1941–1943 гг. принимали участие географы, а лидером был К.К. Марков, подготовивший по результатам работы обобщение «Военная география» (1943 г.). Пример таких описаний — «Северное направление» (1942 г.). В нем даны физико-географические характеристики районов: Северной Норвегии, Северо-Кольского возвышенного тундрового, Южно-Кольского, Центрального Кольского горно-озерного, Восточной Финляндии, Карельского, Центральной Финляндии, Побережья Балтийского моря, Ладожско-Онежского, берегов Белого и Балтийского морей. Аналогичные работы сделаны с перспективой для Западно-Европейского театра военных действий и Малой Азии.

Специальные военно-географические и физико-географические карты (см. Табл.). В их составлении принимали участие геоморфологи, ландшафтоведы, геоботаники и почвоведы. Пример — «Карты элементов проходимости» (в основном М 1:500 000). Всего в 1942–1943 гг. их было подготовлено более 300 листов по заданию штаба инженерных войск. Авторские оригиналы передавались в «Спецгео», где они готовились для печати или копирования. Программа и методики для подготовки таких крупномасштабных карт были созданы в Институте географии на основе ландшафтного подхода. В итоге они представляли собой результат синтеза геологических, почвенных, геоботанических и других карт с выделением оперативных и специальных параметров, важных для передвижения, перемещения войск, маскировки, обеспечения видимости, передвижения техники, оборонительных и наступательных действий. Анализируя оформление авторских оригиналов листов карт, подготовленных Межинститутской группой АН СССР, о которой писала А.С. Кесь (Кесь, 1985), при СОПСе (под руководством И.П. Герасимова) и в Институте географии РАН В.С. Преображенский и Т.Д. Александрова (1995) отмечали, что они составлялись по специальной программе, разработанной именно в Институте географии. Среди постоянных сотрудников Института и привлеченных специалистов по количеству составленных карт выделялись А.С. Кесь (39 карт), Н.В. Думитрашко, А. Ф. Гужевая и Г.В. Обидиентова (по 30 карт), но несомненным лидером была А.А. Ерохина из Почвенного института (73 карты) и Г.А. Благовещенский из Главного ботанического сада (22). Непосредственное участие в составлении многих среднемасштабных комплексных военно-географических карт профессора Е.М. Лавренко не отмечалось, хотя в «Резюме работ» (Коган, 1943) показано, что «при составлении карт использована новая методика комплексной и ландшафтной картографии (редакторы: проф. И.П. Герасимов, проф. Е.М. Лавренко, проф. К.К. Марков)». Также в специальном разделе отчета отмечено (Коган, 1943), что в картографических работах «принимали участие практически все сотрудники Института» и привлеченные специалисты. Уверен, что это будет отмечено впервые в научной печати, но профессора Е.М. Лавренко можно рассматривать наряду с И.П. Герасимовым и К.К. Марковым (в то время тоже профессорами) реальным идеологом и исполнителем «комплексных военно-географических карт» и «военно-географических описаний» 1941–1943 гг. Ссылка на его участие в редакторской работе, а также на использование «новой методики комплексной и ландшафтной картографии» позволяет считать именно так (Тишков, 2015 а, б). Хотелось бы также обратить внимание на такую простую статистику: С.М. Коган в упомянутом «Списке работ … 1941–1943 гг.» (Коган, 1943), формально фиксируя исполнителей и руководителей заданий, практически для каждого из них отмечает участие проф. Е.М. Лавренко. О нем косвенно упоминается и в военных и послевоенных публикациях А.А. Григорьева (1944, 1947) и В.С. Преображенского и Т.Д. Александровой (1995). В отчете за 1944 г., по данным Архива РАН, эта информация уточнена — проф. И.П. Герасимов вместе с проф. В.Ф. Васютиным, проф. Е.М. Лавренко и академиком А.А. Григорьевым отмечаются как руководители работ по «Географическому обслуживанию Красной Армии» и совместной с Ботаническим и Почвенным институтами работы «Природные факторы проходимости» (см.: Преображенский, Александрова, 1995).

Некоторые материалы 1941–1945 гг., подготовленные географами и другими специалистами хранятся в архиве Института географии и представлены в Табл. и Рис. 1, 2.

Некоторые военно-географические
материалы 1941–1945 гг. из архива Института географии РАН
(составлена по списку, предоставленному Н.А. Кирпичниковой и А.Г. Хроповым

Материал

Формат, дюймы

Объяснительная записка к карте элементов проходимости
территории. 1:500 000

Листы формата A4

Сводная легенда к карте элементов проходимости. 1:500 000

Листы формата A4

Сводная легенда к карте природных условий Кольского
полуострова. 1:500 000

Листы формата A4

Общая легенда к военно-географической
карте Востока.
1:500 000

Рукопись на ватмане 17.32 x 22.59

Дополнения к сводной легенде карты элементов проходимости Востока. 1:500 000

Листы формата A4

Программа работ по составлению военно-географической
карты Забайкальского и Дальневосточного фронтов.
1:500 000

Листы формата A4

Таблица по составлению «Военно-географической
карты
Востока». 1:500 000

Рукопись на ватмане 24.61 x 12.35

Военно-географическая
карта Дальнего Востока. 1:500 000

Тиражные оттиски топографической
карты ручной раскраски. 1:500 000,
21.65 x 24.31

Военно-географическая
карта Дальнего Востока. 1:500 000.
Лист L‑50-Б Буир-нур. Объяснительный текст

Синька с раскраской на двух листах
ватмана, 16.54 x 23.70

Военно-географическая
карта Дальнего Востока
в масштабе 1:500 000. Объяснительный текст

Машинописные листы, формат A3 — A4,
иногда склеенные между собой

Листы дорожно-географической
карты, 1:500 000
[сборная таблица, разным цветом отмечены листы 1‑й
очереди (к 15-X‑43), 2‑й очереди (к 1-II‑44) и 3‑ей очереди
(к 15-VII‑44)]

Рукопись на ватмане 14.60 x 23.84

Дорожно-географическая
карта Европейского Театра
Военных Действий. 1:500 000

Тиражные оттиски топографической
карты ручной раскраски. 1:500 000,
21.85 x 26.93

Дорожно-географическая
карта Европейского Театра
Военных Действий. 1:500 000. Пояснительный текст

Сброшюрованные машинописные листы
формата A4

Карта элементов проходимости и записка к ней. 1:420 000.
[листы — 33, восточная часть [Херсон] и 48 [Мелитополь]
«Специальной карты Европейской части СССР в масштабе
10 верст в дюйме»]. Главное военно-инженерное
управление Красной Армии.
Государственный трест «Спецгео»

Под общей обложкой формата A4 листы
формата A3 и две вкладки — сложенные
синьки листов 33 и 48 с впечаткой черной
краской специальной нагрузки и ручной
раскраской

Карта элементов проходимости и записка к ней. 1:420 000.
[лист 71 (Кострома) «Специальной карты Европейской
части СССР в масштабе 10 верст в дюйме»]. Главное
военно-инженерное
управление Красной Армии.
Государственный трест «Спецгео»

Под общей обложкой формата A4
сброшюрованые листы формата
A3 и вкладка (сложенная синька
листа 71) с впечаткой черной краской
специальной нагрузки и ручной
раскраской

Объяснительная записка к карте проходимости восточной
части УССР. 1:420 000. Оглавление: Предисловие. Список
использованной литературы. Объяснительные записки
к листам L‑36-Б, L‑37-А, M‑37-В и M‑37-А, M‑37-Г.
Комитет по делам геологии при СНК СССР. Всесоюзный
геологический фонд

Под общей обложкой листы формата A4

Карта элементов проходимости Европейского Театра
Военных Действий. 1:500 000

Тиражные оттиски топографической
карты ручной раскраски. 1:500 000,
23.39 x 24.29

Объяснительный текст к карте элементов проходимости
Европейского Театра Военных Действий. 1:500 000

Сброшюрованные или разрозненные
листы формата A3, ручной раскраски

Карта элементов проходимости Европейского Театра
Военных Действий. 1:500 000. Временное издание 1942 г.
и 1943 г. Составители: Государственный трест «Спецгео»
Комитета по делам геологии при СНК СССР, Институт
географии Академии наук СССР. Штаб инженерных войск
Красной Армии

Карта со специальной нагрузкой
типографским способом с ручной
раскраской. К каждому листу приклеено
«Приложение к карте элементов
проходимости» — легенда с ручной
раскраской (акварель), 47.28 x 24.77

Инженерно-геологическая
карта. 1:500 000. Временное
издание 1942 г. [Составитель: Государственный трест
«Спецгео» Комитета по делам геологии при СНК СССР].
Штаб инженерных войск
Красной Армии. Листы: L‑35-В
(Кишинев), L‑35-Г (Галаци)

Карта со специальной нагрузкой
типографским способом с ручной
раскраской (акварель). К каждому листу
карты приклеен лист «Приложение
к инженерно-геологической
карте»
— легенда и два гидрогеологических
разреза. Размеры склеек: 45.72 x 23.62

Карта элементов проходимости. M‑35-В. Львов. 1:500 000

Рукопись на ватмане 19.68 x 25.07

Карта элементов проходимости. M‑35-В. Львов. 1:500 000.
Объяснительный текст

Рукопись на ватмане 19.68 x 25.45

Карта элементов проходимости. M‑38-В.
Сталинград. 1:500 000

Рукопись на ватмане 18.00 x 21.98

Объяснительный текст карты элементов проходимости
M‑38-В, Сталинград

8 машинописных листов формата A4
с ручной раскраской элементов легенды

Карта взлетно-посадочных
условий. O‑36.
Ленинград. 1:500 000

Рукопись на ватмане 18.00 x 24.00

Карта взлетно-посадочных
условий. O‑36.
Ленинград. 1:1 000 000. Объяснительный текст.

Лист ватмана с ручной раскраской
отдельных элементов акварельными
красками, 16.47 x 23.50

Карта взлетно-посадочных
условий. O‑36. Ленинград.
Метеорологические данные. 1:1 000 000

Лист ватмана с ручной раскраской
(акварель), 16.30 x 23.50

Карта взлетно-посадочных
условий. Задернение
и маскировка. O‑36. Ленинград. 1:1 000 000

4 листа ватмана с ручной раскраской
(акварель), 16.30 x 23.33

Карта природных условий. M‑50-Б. Нерчинский Завод

Рукопись на ватмане 18.00 x 22.48

Карта природных условий Дальнего Востока. 1:500 000.
Объяснительный текст

3 листа ватмана с ручной раскраской
(акварель). Формат близкий к A2

Характеристика рельефа. Листы 10‑верстной
«Специальной карты Европейской части СССР
с прилегающими государствами». 1:420 000: 17 (Житомир),
26 (Ленинград), 27 (Псков), 28 (Витебск), 29 (Могилев),
30 (Чернигов), 31 (Киев), 33 (Одесса), 44 (Смоленск),
45 (Курск), 46 (Харьков), 48 (Мелитополь). Институт
географии Академии наук СССР

Тиражные оттиски отдельных листов
«Специальной карты Европейской части
СССР» с ручной раскраской, 29.31 x 24.02

Характеристика рельефа. Листы 10‑верстной
«Специальной карты Европейской части СССР
с прилегающими государствами». 1:420 000: 18 (Каменец-Подольский),
19 (Кишинев). Институт географии
Академии наук СССР

Раскрашенная калька в рамках отдельных
листов «Специальной карты Европейской
части СССР», 26.88 x 21.65

Характеристика рельефа. Листы 10-верстной
«Специальной карты Европейской части СССР
с прилегающими государствами»: 17, 18, 19, 26, 27, 28,
29, 30, 31, 33, 44, 45+46 (общ.), 48. Институт географии
Академии наук СССР

Листы формата A3 с ручной раскраской
элементов табличной легенды. На
последнем листе — подписи составителей
и дата составления (1941).

Характеристика рельефа окрестностей Москвы. Склейка
фрагментов трех листов «Специальной карты Европейской
России». 1:420 000. Институт географии Академии наук
СССР

Склейки фрагментов тиражных оттисков
листов №№ 43, 57, 58 «Специальной
карты Европейской России» в масштабе
10 верст в одном дюйме. 18.50 x 25.50

Характеристика рельефа 57‑го, северо-западной
части 58‑го и юго-восточной 43‑го листов карты, 1:420 000

4 машинописных листа формата
A3 с ручной раскраской элементов
табличной легенды с подписью
составителя.

Военно-географическая
карта Европейского театра
военных действий. 1:1 500 000. 1942 г. Академия наук СССР,
Совет по изучению производительных сил, Институт
географии, Ботанический институт, Почвенный институт

Рукописная карта на 6‑ти листах ватмана,
25.00 x 30.84

Дорожно-географическая
карта «Киев». 1:500 000

Карта (синька) ручной раскраски, 49º
и 51º с. ш., 29º и 32º в. д., 18.90 x 21.14

Дорожно-географическая
карта. Лист «Киев». 1:500 000.
Условные обозначения. Опытный макет

5 машинописных страниц формата A4
с ручной раскраской элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Леса, луга
и болота. «Киев». 1:500 000. Опытный макет

Карта (синька) ручной раскраски, 49º
и 51º с. ш., 29º и 32º в. д., 18.90 x 20.77

Карта природных факторов проходимости. Леса, луга
и болота. «Киев». 1:500 000. Условные обозначения.
Опытный макет

1 лист формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Почвы
и грунты. «Киев». 1:500 000. Опытный макет

Карта (синька) с ручной раскраской, 49º
и 51º с. ш., 29º и 32º в. д., 19.29 x 21.01

Карта природных факторов проходимости. Почвы
и грунты. «Киев». 1:500 000. Условные обозначения.
Опытный макет

2 листа формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Рельеф. «Киев».
1:500 000. Опытный макет

Карта (синька) с ручной раскраской, 49º
и 51º с. ш., 29º и 32º в. д., 18.90 x 20.89

Карта природных факторов проходимости. Рельеф. «Киев».
1:500 000. Условные обозначения. Опытный макет

2 листа формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Леса, луга
и болота. «Ленинград». 1:500 000

Карта (синька) формата А4, 58º19’ и 60º30’
с. ш., 29º и 32º в. д., 15.45 x 22.32

Карта природных факторов проходимости. Леса, луга
и болота. «Ленинград». 1:500 000. Условные обозначения.
Опытный макет

2 листа формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Почвы
и грунты. «Ленинград». 1:500 000

Карта (синька) с ручной раскраской,
58º19’ и 60º30’ с. ш., 29º и 32º в. д., 15.28 x
22.32

Карта природных факторов проходимости. Почвы
и грунты. «Ленинград». 1:500 000. Условные обозначения.
Опытный макет

2 листа формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Рельеф.
«Ленинград». 1:500 000

Карта (синька) с ручной раскраской,
58º19’ и 60º30’ с. ш., 29º и 32º в. д., 15.28 x
22.15

Карта природных факторов проходимости. Рельеф.
«Ленинград». 1:500 000. Условные обозначения. Опытный
макет

1 лист формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Дорожно-географическая
карта, «Москва». 1:500 000

Карта (синька) с ручной раскраской,
54º40’ и 56º50’ с. ш., 36º и 39º в. д., 18.00 x
22.15

Опытный макет. Дорожно-географическая
карта. Лист
«Москва». Масштаб 1:500 000. Условные обозначения

3 листа (5 машинописных страниц)
формата A4 с рукописной раскраской
элементов легенды.

Ландшафтная карта, «Москва». 1:500 000. [Рукописная
легенда и список использованных материалов — на полях]

Карта (синька) с ручной раскраской,
54º40’ и 56º50’ с. ш., 36º и 39º в. д., 20.86 x
24.87

Ландшафтная карта, «Москва». 1:500 000. Условные
обозначения. Опытный макет

8 листов формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Леса, луга
и болота. «Москва». 1:500 000

Карта (синька) с ручной раскраской,
54º40’ и 56º50’ с. ш., 36º и 39º в. д., 18.00 x
21.81

Карта природных факторов проходимости. Леса, луга
и болота. «Москва». 1:500 000. Условные обозначения.
Опытный макет

2 листа формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Почвы
и грунты. «Москва». 1:500 000

Карта (синька) с ручной раскраской,
54º40’ и 56º50’ с. ш., 36º и 39º в. д., 18.00 x
21.98

Карта природных факторов проходимости. Почвы
и грунты. «Москва». 1:500 000. Условные обозначения.
Опытный макет

2 листа формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Карта природных факторов проходимости. Рельеф.
«Москва». 1:500 000

Карта (синька) с ручной раскраской,
54º40’ и 56º50’ с. ш., 36º и 39º в. д.,
18.00 x 21.98

Карта природных факторов проходимости. Рельеф.
«Москва». 1:500 000. Условные обозначения. Опытный
макет

1 лист формата A4 с ручной раскраской
элементов легенды

Обзорная схема территорий, на которые были составлены
военно-географические
карты 1941–1945 гг. Обозначены:
Карты элементов проходимости — 107 листов;
Контур военно-географической
карты 1:1 500 000 —
6 листов;
Контур составленных листов военно-дорожных
карт —
29 листов;
Военно-географические
карты Востока 1:500 000 —
67 листов;
Физико-географическая
карта Востока, 1:1 500 000 —
8 листов

Рукописные пометки на типографской
схеме разграфки карты 1:500 000 на
территорию СССР. 22.65 x 15.11

К этому следует добавить и некоторые позиции отчета Института географии АН СССР 1941–1943 гг. (Коган, 1943):

1. Естественные кормовые угодья Казахстана. 7 печ.л., 1943 г. Составитель Л.Н. Соболев. После войны он опубликовал серию работ по материалам военных экспедиций, в т.ч. монографию (Соболев, 1948).

2. Карты Казахской ССР (1:2 000 000) для Атласа Казахстана и его земельных фондов (1:5 000 000). 1941–1943 гг.

3. Военно-географическое описание: Юго-Западное направление. 11 печ. л., 1942 г. Среди составителей — проф. Е.М. Лавренко, подготовивший карты растительности и почвенного покрова (вместе с Н.Н. Розовым).

4. Описания отдельных территорий районов СССР и фронтов. Большой Кавказ. Т. 2 «Военная география», 15 печ. л., 1942 г. Т. 4. «Северный Кавказ», 18 печ. л., 1943 г. Дан обзор природных условий и их военно-географическая оценка, условия передвижения, маскировки, природная кормовая база.

5. Военно-географическое описание: Волго-Донская прифронтовая территория — области Ростовская, Воронежская, Саратовская и Сталинградская, Ненецкая республика. Т. 1, 22 печ. л., 1943 г. Т. 2, 10 печ. л., 1943 г. Т. 3, 20 печ. л., 1943 г.

6. Военно-географическая справка участка Юго-западного фронта. 8 печ. л., 1943 г. (Орловская, Тульская, Курская, Черниговская и Сумская области). Описание включало материалы по растительности, проходимости, фенологическим особенностям в разные сезоны, характеристику лесов на предмет проходимости. Е.М. Лавренко — составитель.

7. Военно-географическая справка участка Юго-западного фронта. 3 печ. л., 1943 г. Один из составителей — А.П. Жузе.

8. Военно-географическое описание. Калининский фронт. 3 п.ч., 1943 г. Детальное описание растительности и условий проходимости. В составлении принимали участие Е.М. Лавренко и А.П. Жузе.

9. Природные условия между возвышенностью Ергени, нижним течением р. Кохли и нижним течением р. Урал. . печ. л., 1942.

10. Материалы для военно-географических справочников: Орловская область, 7 печ.л., 1943 г.; Степная Украина, 6,5 печ. л., 1943 г.; Северная Правобережная Украина, 5,5 печ. л., 1943 г.; Северная Левобережная Украина,8 печ. л., 1943 г.; Смоленская область, 9 печ. л., 1943 г.; Латвийская ССР, 7 печ. л., 1943 г.; Румыния, 12 печ. л., 1943 г.

11. Специальные военно-географические и физико-географические карты и методика их составления (Е.М. Лавренко — редактор, А.М. Семенова-Тян-Шанская, А.П. Жузе, В.И. Долгошов, Г.А. Благовещенский и другие среди составителей): (1) Карты проходимости по «Западу» М 1:500 000, 107 листов; (2) Карты лесов и болот по той же территории М 1:500 000, 107 листов; (3) Карты проходимости по «Востоку» М 1:500 000, 67 листов; (4) Карты лесов и болот по той же территории М 1:500 000, 67 листов; (5) Военно-географическая карта Европейского театра военных действий М 1: 1 500 000, 6 листов; (6) Карты лесов и болот по той же территории М 1:1 500 000, 6 листов; (7) Карта взлетно-посадочных условий М 1: 1 000 000, 7 листов; (8) Военный географический карто-справочник. Лист М-38-В Сталинград. М 1: 500 000. Легенда – 5 печ. л.

12. Природные факторы проходимости. Исполнители – Институт географии, Ботанический институт, Почвенный институт (составители Е.М. Лавренко, А.М. Семенова-Тян-Шанская, Л.Е. Родин, В.Н. Васильев, Е.В. Шифферс и др.). По заданию Военно-инженерного комитета СССР. 10 печ. л., 1943 г.

Рис. 1. Список работ Института географии АН СССР,
выполненных за период Отечественной войны (1941-1943
гг. (Научный архив Института географии АН СССР, инв.
№ 4249)
Рис. 2. Фрагмент военно-географической карты Европейского театра военных действий

В постоянном и равноправном участии специалистов-географов разного профиля в военно-географическом обеспечении армии и тыла сказалась ландшафтная суть географии. Это проявилось, в первую очередь, в ландшафтных оценках земель Казахстана, юга Урала и Сибири и для создания новых районов зернового хозяйства — будущей Целины. Полноландшафтный подход был реализован и при составлении военно-географических описаний, подготовка которых шла в Институте географии именно с позиций ландшафтного анализа. Можно отметить, что типовое содержание физико-географической части описаний включало, помимо описания рельефа, вод, почв, аэроснимков, также очерк растительности и так называемую общую оценку, которая рассматривалась как ландшафтный синтез. Для военно-географических описаний прифронтовых территорий составлялись серии геоботанических карт с элементами проходимости, условий передвижения, условий маскировки, природных рубежей. Знакомство с этими картами, хранящимися сейчас в архиве Института географии РАН (Табл.) и частично опубликованными (Военно-географический альбом 1941–1945, 2016), показывает, что они представляют собой именно ландшафтные и геоботанические основы. Иногда ландшафты, их описания и карты включались в «специальный раздел» наряду с условиями проходимости, распутицей, естественными рубежами, санным путем, условиями высадки десанта, взлетно-посадочными условиями горизонтальной видимости по сезонам, характером защитности растительности. Среди военно-климатических материалов, выполненных в Институте, имеется «Альбом ландшафтных карт сезонных изменений цветности фона главнейших растительных покровов Европейской части СССР», составленный В.И. Долгошовым в 1943 г. для нужд военной маскировки (Тишков, 2015 а). Задачи географии состоят в междисциплинарном анализе прошлого, современного и будущего состояния природы, населения и хозяйства и в установлении закономерностей взаимодействия компонентов географической среды, позволяющих обосновать рациональную территориальную организацию природопользования, стратегию развития страны и ее регионов (Тишков, 1998). В военные годы география оказалась востребована как комплексная наука, обладающая ландшафтным подходом, потенциалом «географии ресурсов», способная оперативно решать вопросы пространственного развития — мобилизации и эвакуации, умеющая объединять вокруг себя ученых разных специальностей для военно-географического и картографического обеспечения армии и тыла. В 1985 г. к 40-летию окончания Великой Отечественной войны был подготовлен специальный выпуск №128 «Вопросов географии», посвященный вкладу географов в Великую Победу. Потом к каждому юбилею появлялись новые и новые статьи и книги по этой теме. Но, несмотря на то, что опубликованы уже сотни академических и популярных работ, анализирующих роль географов в Великой Победе (Григорьев, 1944, 1947; Герасимов, Кесь, 1948; Доскач и др., 1975; Абрамов, 1985а, б, 1995; Ефремов, 1985; Тишков, 2015а,б,в, 2020 и др.), к этому вопросу придется еще много раз возвращаться.

Список литературы:

Абрамов Л.С. Советская география в Великой Отечественной войне // Изв. АН СССР. Сер. геогр. № 2. 1985а. С. 5–17.

Абрамов Л.С. География – для Победы (введение) // Вопросы географии 1985б. Сб. № 128. С. 13–30.

Абрамов Л.С. Географическая наука – Победе // Изв. РАН. Сер. геогр. № 2. 1995. С. 5–9.

Герасимов И.П., Кесь А.С. Опыт составления комплексных географических карт // Тр. 2-го съезда Геогр. об-ва СССР. Т. 1. М., 1948. С. 348–355.

Григорьев А.А. Советская география и война // Изв. ВГО. Т. 76. Вып. 1. , 1944. С. 10-20.

Григорьев А.А. Институт географии АН СССР в дни Отечественной войны // Вестник АН СССР. 1947, № 7–8.

Доскач А.Г., Кесь А.С., Назаревский О.Р., Помус М.И. География в учреждениях Академии наук СССР в годы Великой Отечественной войны // Изв. АН СССР. Сер. геогр. 1975. № 3. С. 5.

Ефремов Ю.К. Из опыта военно-географического обслуживания фронта. Советские географы – фронту и тылу // Вопр. геогр. Сб. № 128. 1985. С. 77–83.

Кесь А.С. Работы межинститутской группы Академии наук СССР // Вопросы географии 1985. Сб. № 128. С. 155–160.

Коган С.М. Список работ Института географии АН СССР, выполненных за время Отечественной войны (1941-1943 гг.). Рукопись. Архив ИГ РАН. 1943. Инв. № 4249. 84 с.

Марков К.К. Военная география // Изв. ВГО. Т. 75. Вып. 3. 1943. С. 13–26.

Преображенский В.С., Александрова Т.Д. Комплексные военно-географические карты: 1941–1944 гг.

Опыт академического специального картографирования // Изв. РАН. Сер. геогр., №2. 1995. С. 22–34.

Соболев Л.Н. Естественные кормовые угодья Казахстана. Изд-во Академии наук Казахской ССР, 1948. 288 с.

Тишков А.А. Смена парадигм в биогеографии // Изв. РАН. Сер. геогр., №5, 1998. С. 83–94.

Тишков А. А. География и Великая победа: взгляд спустя 70 лет // География и природные ресурсы. 2015а. № 2. С. 5–12.

Тишков А. А. Вклад академической географии в Великую Победу // Вест. РАН. 2015б. Т. 85. № 5. С. 80–86.

Тишков А.А. География и Великая Победа: сюжет из военной жизни «спокойной» академической географии // Изв. РАН. Сер. геогр., 2015в. №2. С.7–15.

Тишков А.А. Институт географии РАН и 75 лет Великой Победы // Изв. РАН. Сер. геогр., 2020. № 2. С. 165–166.

Ферсман А.Е. География на службе войны // Сб.: Вопросы географии. 1985. № 128. С. 25–30.

Военно-географический альбом. 1941–1945 / Авт.-сост.: А. И. Глухов, А. В. Шурховецкий; отв. ред. В. А. Обручев. М.: Эксмо, 2016. 144 с.